Балканы. Дракула - Страница 27

— Я всегда подозревал, что ты ненормальный, Дракул. И сколько же ты ему заплатил?

— Триста акче. И обещал еще столько же.

— О Аллах! Ничего себе щедрость за чужой счет! Если ты будешь и дальше так же транжирить мои деньги, я взойду на трон нищим!

— Только не надо строить из себя скупца, — ухмыльнулся Влад. — Я видел, сколько денег ты раздал сегодня нищим у мечети.

— Это другое дело, — нахмурился Мехмед. — Будущий повелитель правоверных должен быть щедр, тогда его будут любить. А зачем тебе любовь этого жалкого горшечника?

— Ты прав, любовь его мне ни к чему. Но если бы мы просто разбили его горшки и ускакали бы, не заплатив, это было бы несправедливо.

Мехмед изобразил крайнее удивление, возмущение и страдание одновременно — лицо у него было очень выразительное.

— Справедливость! Для тебя это, как вижу, не пустой звук. Отец был бы тобою доволен — он вечно твердит, что властелин должен быть прежде всего справедлив... Но тогда скажи мне, справедливо ли расплачиваться за разбитые тобою горшки моими деньгами?

— Еще как! — не задумываясь, ответил Влад. — Во-первых, в горе горшечника виноваты мы оба — ведь это твой конь испугал его вола, прежде чем мой налетел на телегу. Во-вторых, бедняга — твой подданный, а не мой, и было бы неправильно, если бы за ущерб, причиненный осману, платил сын валашского воеводы. В-третьих, все мои деньги — в конечном счете твои, поскольку я не только твой друг, но и заложник твоего отца.

— А ты хитрец, Дракул. — Мехмед перегнулся через луку седла и изо всех сил хлопнул княжича по плечу. — Трудновато будет иметь с тобой дело, когда ты сядешь на трон Валахии.

Влад постарался не выдать охватившего его волнения. Конечно, можно было предположить, что наследник султана тоже строит планы на будущее. Будущее, в котором им обоим предстояло править своими государствами — раскинувшейся на полмира империей и маленьким горным княжеством.

— Стоит ли думать об этом, принц? Мы оба молоды и пока что не обременены государственными заботами. К тому же мы собирались разузнать, кто живет в таинственной Башне Молчания. Ты не забыл?

— Тогда хватит терять время попусту. Солнце склоняется к закату.

Мехмед привстал в стременах и коротко свистнул. Послушный конь сразу же взял с места в карьер. Но на этот раз Влад не отстал от принца даже на полкорпуса.

Пустынная, расчерченная вечерними тенями дорога вела их все дальше и дальше, в глубину безлюдных яблоневых садов. А высоко над ними, в синем эмалевом небе, призрачно светился серп молодой луны.

Глава пятая

Издали Башня Молчания была похожа на грозящий кому-то перст зарытого в землю великана. Вблизи это сходство терялось — сложенное из дикого камня массивное основание казалось, скорее, толстой ногой огромного слона.

Друзья оставили лошадей в кипарисовой роще, у подножия холма, на котором высилась башня. Сады начинались дальше, за высокой — в два человеческих роста — каменной стеной, опоясывавшей холм. Влад и Мехмед обошли ее кругом, но обнаружили только узкую — широкоплечему человеку пришлось бы протискиваться боком — дубовую калитку, обшитую позеленевшими от времени листами бронзы. Мехмед попробовал ее отворить — безрезультатно. На стук тоже никто не отозвался.

— Гостей здесь не любят, — сказал принц, поглядывая на стену. — Видно, хозяевам есть что скрывать.

— Эй, — Влад ткнул его пальцем в бок, — куда это ты смотришь? Неужели ты думаешь, что если мы перелезем через стену, то нам обрадуются больше?

— Я думаю, — ответил Мехмед мрачно, — что если мы сейчас вернемся в город, то будем самыми большими дураками во всем Эдирне. Что мы узнали про Башню Молчания? Что в нее нельзя попасть?

Он прошелся вдоль стены, задумчиво поглаживая выпирающие из нее камни.

— Если я встану тебе на плечи, то смогу дотянуться до гребня, — сказал он Владу. — Потом я лягу на него и протяну тебе руку.

— Я тяжелее тебя, — возразил Влад, — ты не сможешь меня втащить наверх. И даже если бы смог, то рукой ты до меня все равно не дотянешься.

— И что ты предлагаешь? — сердито спросил Мехмед.

— Если уж мы решили во что бы то ни стало проникнуть за ограду, то надо все делать наверняка. Первым полезу я.

— Хочешь сказать, что встанешь своими сапогами на плечи будущего повелителя правоверных?

— Сапоги я могу снять, — успокоил его Влад. — Все равно без них наверх взбираться проще.

Он подумал и развязал свой кушак. Протянул один конец принцу.

— Тяни изо всех сил!

Мехмед, красный от злости, рванул кушак на себя, но плотная ткань выдержала.

— Я спущу его тебе сверху, — объяснил Влад и принялся стаскивать сапоги. — А теперь, о будущий повелитель правоверных, соблаговоли наклониться и упрись в стену своими царственными руками, чтобы я мог забраться тебе на плечи.

Оказавшись на гребне стены, Влад осмотрелся. От калитки к вершине холма поднималась узкая, усыпанная белым песком дорожка. Башня черной, сужающейся кверху горой громоздилась над пышными купами деревьев. Под самой крышей ее опоясывал ряд высоких и узких окошек.

— Чего ты там застрял? — недовольно прошипел снизу принц. — Помоги мне подняться!

Влад привязал один конец кушака к торчавшему из гребня стены камню, а второй сбросил Мехмеду. Тот ловко, как обезьяна, полез наверх, цепляясь пальцами ног за выступы и трещины. Свои сапоги он тоже оставил внизу.

— В саду, кажется, никого нет, — шепнул ему Влад. — Но на всякий случай я бы не стал шуметь.

Спускаться оказалось проще, чем подниматься, и через минуту друзья уже стояли на дорожке, уводившей в таинственный полумрак садов. Деревья, похожие на сказочных многоруких великанов, протягивали к ним свои ветви. Оглушительный стрекот цикад заглушал все звуки, и можно было надеяться, что их проникновение в сад осталось незамеченным.